«История движется ложью и насилием» – таков основной тезис текста Даниила Коцюбинского «Добро – вне истории», опубликованного в журнале «Город 812». Этот взгляд на историю как на царство зла и неразумия является пессимистичным или реалистичным?
Для начала поймем – откуда сама эта моралистская постановка вопроса? А все дело в том, что историю делают люди – существа разумные и моральные, отсюда и происходят наши ожидания найти в событийности истории реализацию высших культурных ценностей человечества, отсутствующих в мире природы.
И вот здесь в самом деле стоит поразмыслить над тем, коллективны или индивидуальны творцы истории и носители морали и разума, что и делает автор статьи, прибегая к понятию «толпы» как психологическому феномену, лишающему людей индивидуальной разумности, а вместе с ней и моральности.
Да, интеллект, в отличие от физической силы, не суммируется при коллективном действии. К тому же люди наделены им не в равной мере, большинство – весьма скромно. В обществе, переставшем быть рабовладельческим или монархическим, равны права, но не IQ людей. Наделенность или обделенность способностями и талантами зависят от законов жизни, а не от правовой системы.
В биографической повести под названием «Жизнь» Алексей Лосев дает последней такое образное определение: «Жизнь – это лягушачья икра». Так российский философ характеризует соотношение в жизни количества и качества. Жизнь в таком ракурсе выглядит как отчаянный бракодел. Для того, чтобы из зародышей развилось какое-то количество взрослых состоявшихся особей, в данной метафоре – лягушек, жизнь производит огромное количество икринок, большинство из которых обречено пропасть зря, не оставив после себя следа. По аналогии можно сказать, что род человеческий – это такое же метание икры природой, которая берет количеством. Количеством, в котором высокого качества достигают лишь единицы. Мы отличаем их от остальных, знаем по именам, величаем «гениями».
Эти ли персонажи являются теми «героями-хедлайнерами истории», кто, по словам Даниила Коцюбинского, «сумел повести за собой глупые толпы в дурацкие пропасти»? Отнюдь нет. Герои масс, их вожди и вдохновители связаны с ведомыми неразрывно, как две стороны медали. Такова уж природа популизма – лидер массы должен соответствовать ее уровню и запросам. Вместе они составляют силу, которая и творит историю, ту историю, в которой трудно сыскать мир, добро, разумность и справедливость, но легко обнаружить агрессию, насилие, ненависть, неравенство и ложные цели.
Однако не вся человеческая история развивалась в одной плоскости – движений бунтующих толп и покорного конформизма анонимных масс, составленных из стандартных, лишенных индивидуальности человеческих единиц. Вожди масс и гении культуры относятся к разным категориям людей.
С одной стороны, человеческий разум в истории воплощается в науке и порождаемых ею технологиях. Однако, научно-технологическая рациональность, конечно, далека от области морали и подчинена другим критериям – логической непротиворечивости, опытной верификации, утилитарной значимости.
С другой же стороны, за противопоставление добра злу и за весь широкий спектр гуманитарных ценностей отвечают другие творческие способности человечества, не сводящиеся к рациональности, а связанные с моральным и художественным сознанием. Они порождают высокую культура: искусство, философию, религию, истории отдельных жизней, ориентированных на нечто большее, чем общепринятые человеческие слабости. Во всех этих областях, кроме фольклорной, творили индивидуальные субъекты, ценности культурного ряда не являлись продуктом иррационального акционизма возбужденных толп. Приходится констатировать определенную дистанцию между индивидуальными творцами культурных ценностей — и коллективными творцами исторических событий. Карл Маркс говорил, что идея становится материальной силой, когда она овладевает массами. Но разве мы видели, чтобы физика Эйнштейна, музыка Моцарта или философия Платона овладевали народными массами?
Умерим свои ожидания, не разум и не моральное добро являются движущими силами исторических деяний. Историей правят более массовые и прозаичные вещи – человеческие страсти, включая самые низменные, групповые и национальные интересы, предрассудки и различные формы иллюзий и самообмана. Все это и мотивирует исторические деяния массовых движений. Иногда история преступна, и, по законам детективного жанра, мотив преступления должен быть установлен. Но именно для этого и существуют культура и гении — чтобы рефлексировать, создавать точные мысли и яркие образы, и не давать возбужденным толпам, подобно крысам леммингам, окончательно срываться в дурацкие пропасти.
Елена Краснухина
